2 августа 2018 года группа сенаторов США внесла на рассмотрение своих коллег новый законопроект по ужесточению санкций против Российской Федерации. По американской традиции законопроект носит двухпартийный характер. С подготовкой данного законопроекта ассоциируются, прежде всего, шесть сенаторов – три от республиканской партии и три от демократической. Но, опять же по американской традиции, законопроект будет известен по именам двух сенаторов, которые выступают в роли основных «продвигателей» законопроекта – Линдсея Грэма от штата Южная Каролина и Роберта Менендеза от штата Нью Джерси. Законопроект будет обсуждаться после завершения августовского отпуска сената США, то есть, скорее всего, в начале осени.
Данный законопроект является далеко не первым законодательным актом, направленным против России, принятым конгрессом США за последние несколько лет (и скорее всего не последним, так как в недрах обеих палат конгресса уже сейчас зреют новые). В чем же специфика законопроекта Грэма-Менендеза? Прежде всего, он базируется на логике ужесточения давления на Россию. Признается, что предыдущие шаги не возымели необходимого действия на поведение Кремля. Москва по-прежнему вмешивается во внутренние дела США, в том числе в их избирательный процесс. Этой осенью в США пройдут очередные выборы – так называемые промежуточные выборы, то есть выборы, которые проводятся посередине цикла избрания президента. Тем не менее, эти выборы будут иметь огромное значение. Так что привязка к ним данного законопроекта очевидна. Сенаторы, вернувшись из непродолжительного отпуска со свежими силами, возьмутся за обсуждение законопроекта как раз в преддверии выборов.
Именно привязка к действиям России направленным на попытки вмешательства в американский избирательный процесс, непрекращающиеся кибератаки на отдельных политиков США и американскую инфраструктуру делают законопроект весьма актуальным, и дает ему хорошие шансы на принятие в качестве закона. В тексте законопроекта упоминается поведение Москвы по отношения к Украине и действия России в Сирии. Но для успешного проведения законопроекта через сенат важен именно этот момент – реагирование на вызов, угрозу со стороны России непосредственно в адрес самих США.
Не секрет, что по поводу эффективности предыдущих американских санкций в отношении Российской федерации за последние годы есть много разных оценок. Очевидно, что их введение не привело к резкому, драматичному изменению поведения России и, в частности, к прекращению агрессии против Украины. (При этом правда, можно лишь гадать, не стало ли бы это поведение еще более агрессивным, если бы не введение санкций.) Некоторые используют данное обстоятельство в качестве одного из основных аргументов для обоснования необходимости отмены санкций. Таких голосов немало в Европе. Авторы нового законопроекта исходят из иной логики. Во-первых, ясно, что для большей эффективности санкциям нужно дать поработать подольше. Во-вторых, и в главных, в данном контексте, если не эффективными оказались предыдущие санкции, то ответ нужно искать не в их отмене, а во введение новых, более жестких.
Новые санкции должны иметь еще более персонифицированный характер, чем предыдущие. Они должны более адресно затрагивать интересы тех в России кто принимает ключевые решения, в том числе и, прежде всего, самого В. Путина и его окружения. Некоторые из предыдущих санкций оставляли определенные лазейки в этом смысле, благодаря чему некоторым чиновникам и олигархам в России удавалось ускользнуть от воздействия санкций. Новые санкции, по задумке авторов, должны стать в этом смысле более системными. Кроме того, новые санкции должны нанести удар по одной из самых чувствительных сфер российской экономики – энергетике. Опять же, слишком много оставалось возможностей для того, чтобы улизнуть от воздействия санкций. Теперь же эти «окошки», через которые можно было улизнуть, должны быть наглухо закрыты.
Нет сомнения в том, что основной контекст, в рамках которого лучше всего можно понять суть нового законопроекта, это контекст американский внутриполитический. Внутриполитическая борьба в США лишь обостряется. Она зачастую затрагивает вопросы внешней политики. Отношения с Россией, в этом смысле, по известным причинам, являются особо чувствительной зоной. Эта борьба носит не только, а иной раз, и не столько, междупартийный характер. Борьба идет между президентом и конгрессом, что в общем-то не является чем-то необычным. Борьба идет между президентом и представителями традиционного политического ядра, истеблишмента. Мировоззрение и практические действия этого истеблишмента многие годы опирались на некий консенсус внутри американской политической элиты, консенсус, который чаще всего имел двухпартийный характер. Дискуссии происходили вокруг тактических моментов, деталей. Между сменяющимися президентскими администрациями традиционно было немало преемственности, инерции. В случае с Д. Трампом мы наблюдаем попытки переосмыслить консенсус, подорвать единство, совершить некую «революцию» в вопросах внешней политики.
В этой борьбе раскол наметился и в рядах республиканской партии. В ней есть, как и единомышленники нынешнего президента, которые поддерживают его почин по подрыву основ, так и решительные противники такого начинания. Таких противников особенно много в сенате США. Сенаторы республиканцы Л. Грэм и Дж. Маккейн среди лидеров такой оппозиции и не случайно мы видим их в числе инициаторов нового законопроекта. В недрах республиканской партии всегда сохранялась заметная доза недоверия и даже враждебности по отношению к России (это масштабный анти-российский запал демократов является некоторой новацией, но эта тема требует отдельной статьи). Позиция президента входит в конфликт с такими настроениями. Один из инициаторов законопроекта сенатор республиканец Кори Гарднер (штат Колорадо) даже настоял на включении в текст требования объявить Российскую федерацию спонсором международного терроризма. Останется ли эта позиция в окончательном варианте законопроекта пока сказать трудно.
Появление нового законопроекта именно сейчас связано не только с предстоящими осенью в США выборами. Оно, без сомнения, связано и с эффектом от недавнего европейского турне президента, которое вызвало в американском политическом классе чувства шока и тревоги. Если на ранних этапах президентства Д. Трампа были надежды на то, что представители истеблишмента в администрации президента смогут эффективно сдерживать наиболее разрушительные импульсы президента, а сам президент зачастую демонстрировал отсутствие интереса к внешней политике и склонность «делегировать» ее внешнеполитическому блоку своей администрации, то сейчас он явно активизировался. Активизация президента, на наш взгляд, направлена, прежде всего, на мобилизацию своей социальной базы. Борьба с истеблишментом это «конек» президента и значительная часть электоральной базы Д. Трампа в этой борьбе его активно поддерживает.
В недавнем европейском туре президента на себя обратило внимание, разумеется, прежде всего, его поведение на пресс-конференции по итогам встречи с В. Путиным в Хельсинки. Но этому предшествовало участие Д. Трампа в саммите НАТО. Специфическая позиция Д. Трампа по поводу НАТО вызывает тревогу уже некоторое время. Вместе с тем, евроатлантическая солидарность, лидерская роль США в Альянсе это один из краеугольных камней понимания роли и места США в мире для истеблишмента. Неудивительно, в этой связи, что одним из требований, которое содержится в тексте нового законопроекта, является требование закрепления правила, в соответствии с которым возможный выход США из НАТО может произойти только при условии, что за это проголосует не менее двух третей американских сенаторов.
Таким образом, новый законопроект о санкциях США против России должен пониматься в контексте американской внутриполитической борьбы, дискуссии о будущем внешней политики США. Вместе с тем, этот законопроект может стать важным шагом в давлении США на Москву, и, тем самым, объективно позитивным шагом для Украины, агрессия против которой со стороны России продолжается.
