О новых санкциях Запада против России, контрасанкциях Путина, о возможном дефолте российской экономики и о его последствиях для стран СНГ рассказал в своем интервью Yenicag.Ru доктор экономических наук, профессор СПбГУ Станислав Ткаченко.
Yenicag: Путин подписал закон о контрсанкциях в отношении США и иных недружественных иностранных государств. Многие экспертам в области экономики считают этот шаг Путина просто “смешным” и заявляют, что такое решение только усилит изоляцию России будет усугублять экономический кризис в стране. Что думаете по этому поводу?
Станислав Ткаченко: В предложенных для комментария «экспертных оценках» есть противоречие. Российские контрсанкции именно потому смешные, что они построены таким образом, чтобы не усиливать изоляцию России и не усугублять экономический кризис в стране. Россия как великая держава, стремящаяся стать одним из полюсов в многополярной глобальной системе, не могла себе позволить не ответить на явно недружественные действия США, направленные против экономических интересов ее компаний и отдельных бизнесменов. Косвенно весенние (2018 г.) экономические санкции США ударили по всем гражданам России, и это сделало ответ Кремля неизбежным. Но его отличают две характеристики: 1) он был вызывающе небыстрым, т.е. Россия попыталась замедлить темп нарастания дипломатического противостояния с Вашингтоном, где терпеливо ждали ответ Кремля на свои действия и не закручивали еще сильнее санкционную спираль; 2) российский ответ оказался очень скромным по содержанию, тем более, что он посвящен тому, что Правительство России «может» делать, а вовсе не о том, что оно «должно» предпринять.
Если переводить дипломатические демарши Росси на обыкновенный язык, то Россия фактически признала, что она не может ответить США и их ближайшим союзникам такими же санкциями, поэтому вынуждена имитировать усилия по «достойному ответу». Асимметрия американской и российской государственной мощи позволяет России наносить вред интересам США совсем в других областях (в киберпространстве, на полях сражений в Сирии или в рамках возобновившейся гонки ракетно-ядерных вооружений). А в области экономики Россия вынуждена адаптироваться к враждебным действиям США, при этом стараясь апеллировать к эгоизму американского частного бизнеса, часть которого все же заинтересована в развитии сотрудничества с Россией. Российский контрсанкционный ответ никак не усиливает экономический кризис в стране. Он лишь ясно показывает, что противостояние с Вашингтоном продолжается и ожидать его завершения пока рано.
Yenicag: Мы знаем, что к санкциям против России на Западе относятся не единодушно. Некоторые европейские страны во главе с Францией и Германией, вовсе не согласны с США в этом плане. Насколько серьезно разногласие между ними и есть предпосылки для того, что “антироссийский фронт” западных стран распадется?
Станислав Ткаченко: Стремительное ухудшение отношений Вашингтона с его основными западноевропейскими союзниками – явление совершенно новое и для российской дипломатии неожиданное. Пока объективный анализ позволяет прийти к выводу, что этот охвативший оба берега Атлантики кризис связан с внешнеполитическим дилетантизмом Дональда Трампа и части сотрудников его Администрации. Разумеется, многие в Кремле и в российском МИДе хотели бы видеть в нынешних событиях системный кризис самого Евросоюза и долгожданный «уход США из Европы». Но пока убедительных подтверждений этой гипотезе нет. Следовательно, перспективы проведения Россией политики «разделяй и властвуй» в отношении своих западных соседей весьма туманные. Но они уже не нулевые, как всего год назад. Отдельные «антисанкционные» заявления и действия руководителей Европейской комиссии, а также представителей исполнительной власти Италии, Франции, Австрии, Болгарии и других государств, постепенно меняют фон, на котором сегодня развивается антироссийская политика «коллективного Запада». И если тенденция будет развиваться еще примерно год, то в полном соответствии с одним из законом диалектики «количественные изменения перейдут в качественные». Главная цель политики Кремля в отношении США и ЕС сегодня – скорейшее снятие экономических санкций, возвращение к привычному экономическому сотрудничеству. Этого требует российский бизнес, и это же требование поддерживает значительная часть населения. Правда, пока ничего срочного и угрожающего безопасности России и ее правящих кругов данная ситуация не представляет. Поэтому Москва может себе позволить наблюдать за процессами в Западной Европе, не делая поспешных политико-дипломатических шагов. Плата за эту неторопливость – медленный, на уровне стагнации, экономический рост в стране сегодня.
Yenicag: США и ЕС несмотря на разногласия по поводу санкций против России все-таки решили продлить срок эмбарго и усилить его в 2018 году. Что ждет российскую экономику в этом году? Спасет ли Москву незначительное повышение цен на нефть?
Станислав Ткаченко: Кроме апрельских (2018 г.) санкций США, введенных под явно надуманным предлогом «химических атак в английском Солсбери и сирийской Думе, пока никакого «усиления» экономических санкций против России в нынешнем году не было. Думаю, их и не будет, поскольку эта тематика (наказать Россию за Крым и Донбасс) явно ушла на второй план мировой политики на фоне кризиса вокруг Ирана, усиливающейся угрозы торговой войны США и ЕС, нестабильности на Корейском полуострове. Современная российская экономика полностью адаптировалась к действующим с осени 2014 года секторальным санкциям, несколько расширенным Вашингтоном в 2017 году. Апрельский (2018 года) демарш США, ударивший по бизнес-интересам Олега Дерипаски и Виктора Вексельберга, какого-то масштабного влияния на макроэкономическую ситуацию в стране пока не оказал. Последние по времени санкции показали, что США могут серьезно навредить российской экономике, понизить жизненный уровень населения, дестабилизировать финансовый и валютные рынки. Но для этого они должны проводиться в течение долгого времени, постоянно усиливаясь. А Белому дому тем временем придется ответить, как минимум, на два вопроса: 1) зачем Соединенным Штатам все это нужно? 2) не окажется ли российский ассиметричный ответ Вашингтону столь же болезненным? Что касается влияния нефтяных цен на российскую экономику, то нынешний год показал, что она постепенно меняет свою структуру, и теперь ей больше не нужна «максимально высокая» цена нефти. От завышенной цены страдает внутренний бизнес, поскольку на внутреннем рынке растет стоимость нефтепродуктов и увеличиваются издержки, подрывающие конкурентоспособность национальной продукции. Думаю, что цена в 60 долларов за баррель сегодня была бы для российской экономики оптимальной. Т.е. пока резерв для безболезненного снижения мировых цен на нефть сохраняется. В целом, российская экономика в 2018 году сможет развиваться «в зеленой зоне», т.е. медленно расти. Гипотетическое полное снятие санкций добавит этому росту 0,5-1 процент в год, что не является для экономики страны определяющим. Сегодня главное – денационализация и постепенный ход государства з экономики, строительство стабильных рыночных институтов, развитие конкуренции. Без этих реформ ускорение экономического роста в стране невозможно.
Yenicag: Набиуллина комментируя повышение цен на бензин в России призналась, что это может провоцировать очередную инфляцию в России. В чем причина подорожания горючего в стране? Бытует мнение, что российские нефтяные компании пытаются компенсировать свои убытки от низких цен на нефть, так как все крупные НПЗ и сети АЗС принадлежат им. Насколько это правильный вывод?
Станислав Ткаченко: Подорожание нефтепродуктов в России, продолжающееся примерно месяц, связано с высоким уровнем налогообложения отрасли, а также с монополизмом на рынке и картельным сговором между крупнейшими производителями. Последнее (факт картельного сговора) еще нужно будет доказать, и, возможно, Федеральная антимонопольная служба этого не сможет. Но очевидно, что нефтяные компании России решили использовать традиционно растущий весной спрос на нефтепродукты со стороны аграриев, а также автомобилистов-отпускников, и синхронно повысили цены на свою продукцию, реализуемую на собственных заправочных станциях и через дистрибуторскую сеть. Уникальность ситуации в том, что никаких «низких цен на нефть» (как это сформулировано в вопросе) сейчас нет. Нынешний уровень цен в диапазоне 75-80 долларов за баррель – предел мечтаний нефтяных компания России в 2014-2017 гг. Разумеется, в связи с высокой ценой нефти на мировом рынке падает привлекательность ее поставок российскими компаниями на внутренний рынок, особенно если их пересчитать в долларовом выражении. Так что главная причина роста внутренних цен на нефтепродукты – сугубо экономическая. Российское правительство, конечно, предпринимает ритуальные шаги по снижению налогообложения экспортируемого бензина, дизеля и мазута, но долгосрочное решение проблемы находится в выравнивании мировых и российских цен на нефть и продукты ее переработки. Все остальные решения будут носить промежуточный характер.
Yenicag: Как повлияет ухудшение экономического положения в России на страны СНГ, в первую очередь на экономику стран ЕАЭС, которые тесно связаны с Россией во всех сферах? Что значит дефолт России для стран СНГ?
Станислав Ткаченко: Ухудшение экономического положения России негативно скажется на всех государствах – участниках СНГ. Это касается внутреннего производства в них, оборота внешней торговли, оттока из России рабочих-мигрантов, а также уменьшения величины их денежных переводов. А вот дефолта, под которым экономисты понимают неспособность государства обслуживать в срок свои денежные обязательства, россиянам можно не опасаться, а враждебно настроенным противникам России не следует на него надеяться. Российский государственный внешний долг мизерный, корпоративный долг побольше, но и его величина никак не угрожает стабильности монетарной системы России.
Yenicag: Белорусские власти возмущены последними решениями Россельхознадзора об ограничении импорта продовольственных товаров из этой страны. Как мы знаем, основным рынком сбыта белорусской продукции является Россия, рынки ЕС и запада закрыты для товаров из Белоруссии. Чем может обернуться закрытие российского рынка для белорусской экономики?
Станислав Ткаченко: Закрытие российского рынка для белорусской продукции будет иметь для экономики этой страны крайне негативные последствия. Впрочем, для российской экономики, прежде всего для потребителей, уход с рынка белорусских товаров также будет иметь отрицательные последствия в виде роста цен, снижения конкуренции между производителями и совращения возможностей выбора. Большинство попыток Москвы «ограничить импорт аграрной продукции из Белоруссии» являются классическими примерами протекционизма, а также нарушениями правил свободной торговли, зафиксированными в рамках Евразийского экономического союза. Те конфликты, которые мы видим и о которых знаем, отражают сложную природу российско-белорусских межгосударственных отношений сегодня. Дело в том, что Москва стремится обменять свое решение об открытии национального рынка для белорусских партнеров на уступки Минска в области внешней политики. Например, на дипломатическое признание Абхазии и Южной Осетии, или же на открытие в Белоруссии российской военной (авиационной) базы. Минск идти на уступки не хочет, высоко ценя свой недавно обретенный суверенитет. Но в целом именно доступ белорусских товаров на российский рынок обеспечивает экономике этого государства в 2017-2017 годах возможности для роста. И любые затруднения в экспорте своей продукцию в Россию неизбежно приведут к стагнации или даже экономическому кризису в этой стране.
Беседовал: Кавказ Омаров
