В США состоялась презентация книги сотрудников Вашингтонского университета Роберта Орттунга и Суфьяна Жемухова "Путинская Олимпиада: сочинские игры и эволюция России в XXI веке".
"Орттунг и Жемухов утверждают, что сегодня мы наблюдаем возвращение России к идее советских мегапроектов, но на сей раз без идеологической подоплеки, а с целью обогащения новой олигархии", – откликнулась на книжную новинку газета "Нью-Йорк Таймс". В интервью корреспонденту Радио Свобода Муртузу Дугричилову авторы книги рассказывают о выводах своего исследования и о том, почему политика Кремля привела к кризису в международных отношениях.
Радио Свобода: Доктор Орттунг, подзаголовок книги – "Эволюция России XXI века". О какой эволюции идет речь и какова здесь связь с Олимпиадой в Сочи?
Роберт Орттунг: В большинстве стран Олимпийские игры организуют бизнесмены, то есть частный сектор. Но зимние Олимпийские игры 2014 года были предметом заботы российского президента, их организовало государство. Если задаться вопросом, как развивалась экономика России за последние сто лет, то понятно: это был преимущественно государственный процесс, основные сферы экономики подконтрольны государству. Как раз это мы и наблюдали в процессе подготовки Олимпиады в Сочи. Хотя и предполагалось частное партнерство, но почти все затраты взяло на себя российское правительство. Поначалу планировалось, что частные предприниматели обеспечат почти половину финансирования, но на самом деле денежные средства были предоставлены государственными банками. Организация Олимпийских игр в Сочи была государственным проектом. Из этого следует, что содержание спортивных объектов должно осуществляться за счет государственного финансирования, если их, конечно, планируется сохранить.
Радио Свобода: Доктор Жемухов, Олимпийские игры являются символом мирного сосуществования, но в 2014 году Кремль активно готовился не только к Олимпиаде, но и к новой агрессии…
Суфьян Жемухов: Да, прикрываясь необходимостью повышения уровня безопасности во время проведения Олимпиады в Сочи, Кремль сосредоточил в этом регионе элитные вооруженные подразделения, включая военно-морские и военно-воздушные силы, сухопутные войска. Это был продуманный шаг, ведь если бы не Олимпиада, скорее всего, международное сообщество выразило бы обеспокоенность такими действиями. Одновременно с подготовкой к Олимпиаде Россия проводила военную реформу. На начало Олимпиады пришелся и конфликт между Грузией и Россией в 2008 году. Кремлю удалось быстро завершить эту "маленькую победоносную войну", хотя российская армия и понесла потери от значительно уступающего ей в силе противника. Уже на этом этапе Кремль достиг своей главной цели – добавил российским вооруженным силам уверенности в том, что руководство страны при необходимости способно объявить войну, уверенно победить в ней и завершить ее с дипломатическим успехом. С того времени российские вооруженные силы регулярно проводили учения в районе Сочи, отрабатывая координацию совместных действий всех родов войск, что, безусловно, может пригодиться в борьбе с терроризмом, но на самом деле скорее применимо в широкомасштабных войнах, которые Россия вела в последнее десятилетие против Грузии, Украины и сирийской оппозиции. Таким образом, к началу Олимпиады в Сочи российская армия заявила о себе как об одной из наиболее подготовленных армий в мире. Это стало одним из наследий Олимпиады, на примере которого мы исследовали эволюцию современной России.
Радио Свобода: Доктор Орттунг, книга опубликована через три года после Олимпиады в Сочи. Как то, что вы называете ее наследием, повлияло на Россию?
Роберт Орттунг: Итог Олимпийских игр в Сочи имеет историческое значение и сегодня, в 2017 году. Во время Олимпиады Россия в каком-то смысле открылась миру, она звала в гости все страны, приглашала принять участие в соревнованиях. Это был фестиваль молодежи и спорта, это было торжество оптимизма благодаря мирным состязаниям. Но на следующий же день после окончания Олимпиады мир неожиданно узнал о российском вторжении в Крым. Россия практически свела на нет все свои инвестиции, вложенные в строительство новых туристических объектов на побережье Черного моря, свела на нет идею открытия России. Вслед за Олимпиадой случился жесточайший кризис, в результате которого Запад ввел санкции против России. Это очень странная ситуация. С одной стороны, Россия сделала огромные инвестиции, стремясь стать частью мирового сообщества, и на самом деле преуспела в этом. Правда, журналисты были довольно критичны в период подготовки Игр и выражали сомнения, что все объекты будут построены вовремя, что удастся предотвратить теракты на Кавказе, что на спортивных трассах хватит снега. Иными словами, подготовка к Олимпиаде освещалась критически, но оказалось, что она была прекрасно организована и прошла без серьезных эксцессов. Это был безусловный успех Кремля, но его перечеркнуло вторжение в Крым. В итоге позитивного наследия сочинская Олимпиада не оставила, зато остались ее негативные последствия. Что в итоге? В итоге – два провалившихся проекта: Сочи, город, претендующий на статус курорта международного уровня, но без международного туризма, и захваченный Россией курортный Крым. Теперь Россия имеет два международных курорта на Черном море, которые не привлекают иностранных туристов. Это и есть печальное наследие сочинской Олимпиады – инвестиции, выброшенные на ветер. Олимпийский мегапроект обошелся России в $55 миллиардов. Конечно, граждане России и дружественных ей стран посещают Сочи, но международным курортом или туристическим объектом ни Сочи, ни Крым не назовешь. Вот вам и наследие, а вернее, последствие Олимпиады 2014 года.
Радио Свобода: Доктор Жемухов, в книге вы отдельно анализируете политику России в отношении стран ближнего зарубежья. Какие противоречия в данном случае вам кажутся наиболее выразительными?
Суфьян Жемухов: Кремль использует наработанные подходы против различных форм международных вызовов в зависимости от конфликтующих сторон. Мы исследовали эти подходы на примере Олимпийских игр 2014 года. Во-первых, Кремль пытался справиться с внутренними проблемами, игнорируя либо замалчивая их, однако они все-таки привлекали международное внимание. Организаторы Олимпиады проигнорировали, что, по одной из версий, селение, находившееся на месте Сочи, когда-то было центром Черкесии и что российское завоевание черноморского побережья, завершившееся в конце XIX века, привело к массовому истреблению и изгнанию черкесов. Кремлевский подход к черкесской проблеме весьма характерен для авторитарных режимов и сродни решению Китая, проигнорировавшего проблему Тибета во время Олимпиады в Пекине в 2008 году. В отличие от России и Китая, демократические правительства Австралии и Канады избежали подобной ошибки: в церемонии открытия Олимпийских игр в Сиднее в 2000 году и в Ванкувере в 2012 году участвовали коренные народы. Во-вторых, замалчивая внутренние проблемы, Кремль агрессивно позиционировал себя в роли политического, экономического и военного гегемона среди государств бывшего СССР. После августовской войны 2008 года в Грузии, которую я уже упоминал, Кремлю удалось локализовать конфликт, позволив европейским лидерам взять на себя миротворческую миссию и выступить посредниками между Москвой и Тбилиси. Конфликт в Южной Осетии продемонстрировал существенное изменение политики Москвы в отношении бывших советских республик и формирование новой, более решительной политики России в регионе, направленной на предотвращение дальнейшего расширения НАТО и восстановление геополитического влияния Москвы. И, в-третьих, в отношении Запада Кремль проявил довольно сдержанную политику, что создало резкий контраст с агрессивным поведением России в ближнем зарубежье. Отвечая на вызовы западных стран, Москва пыталась использовать так называемую политику "симметричного ответа". Но на самом деле внешняя политика Кремля в отношении западных стран всегда оставалась асимметричной, и Москва всегда открыто демонстрировала, что готова преодолеть разногласия с Западом.
Кремль успешно манипулировал этими тремя различными подходами в течение всех семи предолимпийских лет. Казалось, ничто не могло омрачить успеха Олимпиады – ни международные и внутренние протесты, ни даже война с соседней Грузией. Но все эти семь лет Москва совершала непоправимые политические ошибки. И в разгар Олимпиады накопившееся напряжение вырвалось самым неприглядным образом. В это время Кремль больше не мог притворяться, будто не замечает черкесского общественного движения, и в разгар Олимпийских игр Владимир Путин неожиданно выступил с обвинением в адрес США, назвав черкесский вопрос "стратегией сдерживания" России – по аналогии с ядерной программой холодной войны. Путин внезапно исчез во второй половине Олимпиады, чтобы вместе с группой экс-генералов КГБ разработать план вторжения в Крым в день закрытия Олимпийских игр. Однако Россия не смогла завершить войну против Украины так же быстро и эффективно, как войну против Грузии за шесть лет до этого. Также Кремль не смог локализовать войну против Украины в рамках постсоветской региональной политики, и она стала международной геополитической проблемой. И что самое главное – Кремль утратил политический баланс, пересек красную линию с Западом и достиг точки невозврата после вторжения в Украину, после чего Евросоюз и США ввели санкции против России. Таким образом, семилетние маневры Кремля по разделению внутренних проблем, постсоветских амбиций и геополитической дипломатии потерпели крах в последний день международных спортивных состязаний. Вместо пьедестала олимпийских побед Россия оказалась в самом тяжелом международном кризисе со времен окончания холодной войны.
Радио Свобода: Доктор Орттунг, международное сообщество не первый год обеспокоено нарушением прав человека в России, оно пытается понять и объяснить, почему Кремль подавляет гражданские выступления. Вы нашли ответ?
Роберт Орттунг: Один из вопросов, который мы рассматривали, – это роль гражданского общества. Если обратиться к истории Олимпийских игр, не только в России, но и в других странах, например, в Канаде и США, Международный олимпийский комитет часто ограждает гражданское общество от процесса организации Олимпийских игр и лишает его возможности решать, какие объекты будут построены. Часто это закрытый, недемократический, непрозрачный процесс. И Россия, конечно же, не стала исключением. Например, экологическая организация "Гринпис" предполагала, что сможет сотрудничать с российскими властями в принятии решений о том, где и как строить объекты в горных районах выше Сочи. Однако после нескольких раундов переговоров стало ясно, что мнения экологов игнорируются. Они перестали сотрудничать с властями и заявили, что Кремль не выполнил обещания провести Олимпиаду с вниманием к окружающей среде. Более того, некоторым экологам пришлось уехать из страны, чтобы избежать арестов, и их опасения были небезосновательны, так как несколько экологов действительно были заключены в тюрьму. Все это стало частью более широкого конфликта российских властей с гражданским обществом, который продолжается поныне.
