«Россияне протестуют! Почему?» — так озаглавлены материалы симпозиума, который был проведен в интернете с участием экспертов (по большей части работающих в США) по инициативе блога Monkey Cage газеты The Washington Post.
«В минувшее воскресенье в России произошло нечто неожиданное. Десятки тысяч человек в разных областях страны вышли на скоординированные протесты против коррупции», — пишет организатор симпозиума Джошуа Такер. Он попросил специалистов, изучающих политическую жизнь в России, ответить на вопрос: «Означают ли акции протеста, которые в воскресенье состоялись в 99 городах России, что вероятны значительные перемены в российской политической жизни?» Газета изложила ответы исследователей в форме небольших статей.
«Путин уязвим» — полагает политолог Грэм Робертсон (Университет Северной Каролины). «Готовность большого числа людей в десятках городов столь грандиозно не подчиниться государству — уже сама по себе признак, что вызов правящему режиму в России усилился», — говорится в статье. По мнению Робертсона, еще важнее то, что протесты были в значительной мере вдохновлены «поразительными новыми доказательствами коррупции в ближайшем окружении Путина». Это весьма опасный оборот событий для Путина, поскольку его «могущество сегодня во многом зависит от его способности позиционировать себя как фигуру, стоящую над политикой, — скорее как национальный символ, чем президент». «Но широко распространенные знания о коррупции в ближнем окружении — особенно в части, которая, вероятно, включает самого Путина, — потенциально могут все это изменить. Невозможно в одно и то же время быть отцом нации и попадаться на личном обогащении», — пишет автор.
«Любые ответные меры правительства побудят еще больше протестующих выйти на улицы» — полагает социолог Теодор П. Гербер (Висконсинский университет). Он делает пять выводов, которые указывают, что протесты 26 марта стали крупным вызовом для Кремля:
- «Недовольство коррупцией и чувство дискомфорта в российском обществе распространены широко, а не сконцентрированы лишь в нескольких областях», — пишет автор.
- Молодое поколение не принимает пропутинский консенсус.
- «Тема борьбы с коррупцией крайне опасна для правительства», — пишет автор. Оно не может отмахнуться от этой темы, назвав ее «позаимствованной с Запада». Российские граждане постоянно и небеспочвенно жалуются на коррупцию.
- «Власти не могут принять никаких мер, которые не повлекли бы за собой еще более активную мобилизацию общества», — пишет автор. По его мнению, если власти уволят Медведева, это будет сигнал, что акции протеста эффективны. «Если они начнут агрессивные гонения, будет риск какой-то огромной трагедии, которая может быстро восстановить народ против власти», — говорится в статье. А бездействие создаст впечатление, что власть слаба.
- Размах и политический характер этих протестов вдохновят антиправительственных активистов на местах.
Со своей стороны, политолог Сара Уилсон Сохэй (Университет Колорадо) пророчит: «У Путина есть варианты действий, так что перемен не ждите». Автор полагает: недавние протесты «вряд ли будут знаменовать значительные перемены в российской политической жизни, если только они не генерируют оппозицию к Путину». На взгляд автора, возможен такой сценарий: «Протесты повлекут за собой чистку коррумпированных чиновников, Медведев будет изгнан, а Путин предстанет в образе реформатора». «Предположим, что кремлевские инсайдеры слили информацию о Медведеве, чтобы спровоцировать протесты, а затем (возможно) оправдать антикоррупционную кампанию. Это, похоже, рискованная и, следовательно, маловероятная стратегия, хотя она не стопроцентно неправдоподобна», — говорится в статье. «Если же не удастся более прямо связать с Путиным (до переизбрания которого остается еще год) обвинения в коррупции, то протесты вряд ли станут предзнаменованием крупных перемен», — говорится в статье. «А если Путин опасается за результаты выборов в будущем году, у него всегда остается вариант с подтасовками», — пишет автор.
«Социальные сети изменили поле игры» — считает политолог Сергей Куделя (Университет Бейлор). По его мнению, протесты против коррупции обнажили несколько слабых мест российского режима:
- «Социальные сети обеспечивают быструю и широкую мобилизацию» протестующих. Теперь оппозиция может пошатнуть монополию государства на распространение информации.
- «Стандартные инструменты репрессий не сработали, а новых пока не появилось», — пишет автор.
- «Это движение угрожает нарушить ход избирательной кампании на президентских выборах в 2018 году», — говорится в статье.
Политическая траектория России «будет зависеть от масштаба мобилизации общества в такой же мере, как и от решений Кремля», предсказывает автор.
«Теперь повестку дня определяет оппозиция» — полагает Диниса Дуванова (Лихайский университет, Пенсильвания). По ее мнению, это происходит впервые с тех пор, как Путин пришел к власти. Идея борьбы с коррупцией наверняка вызовет сильный резонанс среди россиян. Вдобавок Навальный апеллирует к идее социальной справедливости. Оппозиция сменила тактику: это не попытки заблокировать конкретные политические шаги Кремля, а мобилизация вокруг вопросов, которые могут найти отзвук в повседневной жизни многих россиян. Эта активная роль оппозиции «демонстрирует, что Кремль — не единственная в России политическая сила. Это само уже является значительной переменой в российской политической жизни», говорится в статье.
«Как Кремль среагирует на этот новый вызов?» — задается вопросом политолог Владимир Гельман (Европейский университет в Санкт-Петербурге и Университет Хельсинки). По мнению автора, Кремль может расценить акции 26 марта как новый вызов своему авторитарному правлению. Гельман прогнозирует, что теперь российский режим «расширит масштаб и силу принуждения и контроля, особенно в том, что касается использования интернета, соцсетей и альтернативных интернет-ресурсов». «Может статься, мы также увидим более жесткие гонения, а также, возможно, применение физического насилия к соперникам режима», — пишет он. На взгляд Гельмана, есть две новости — хорошая и плохая. Хорошая в том, что политическая жизнь в России в ближайшие месяцы станет нескучной. «Но плохая новость такова: во всем мире авторитарные режимы редко идут на уступки мирно и бескровно, и Россия не станет исключением», — говорится в статье.
Политолог Регина Смит (Университет Индианы) дает свой прогноз: «Это может дискредитировать Путина на следующих выборах». На взгляд Смит, протесты 26 марта не приведут к революции и, вероятно, не задумывались в таких целях. «Скорее это был элемент более широкой концепции политической эволюции, которая начинается с гражданской активности как механизма, разрушающего стратегию, с помощью которой режим намерен управлять следующими выборами», — говорится в статье. Доверенные лица Кремля ранее позиционировали президентские выборы как референдум о доверии народа к президенту Путину. Но «события 26 марта демонстрируют дефицит поддержки президента, создают потенциал для эскалации и перемещения протестов с улиц на избирательные участки», пишет автор. Возможно, Кремль будет вынужден «откровенно фальсифицировать результаты» президентских выборов. «Народное недовольство наверняка спровоцирует дебаты в кругах элиты», — пишет автор. От Путина потребуют предъявлять обвинения и выносить суровые приговоры протестующим. Но «ужесточение репрессий еще больше блокирует путь к реформе режима и усиливает неопределенность в «стабильной» политической системе. Точно так же, как «неудачные» протесты 2011 года сильно изменили траекторию режима, недавние события возымеют далеко идущие последствия для механизмов, связывающих государство с обществом», пишет автор.
«Вопреки ожиданиям, к протестам присоединяются молодые россияне» — отмечает Томила Ланкина, профессор международных отношений (Лондонская школа экономики и политологии). «Стратегия Навального по мобилизации большого числа людей оказалась высокоэффективной», – пишет автор. А «юмор (и насмешка) в разоблачениях коррупции, исходящих от Навального, способствовали, в свою очередь, мобилизации российской молодежи», говорится в статье. Среди демонстрантов было много детей школьного возраста, пишет автор. Демографический состав протестующих «заставляет усомниться в эффективности кремлевской стратегии, направленной на социализацию молодого поколения вокруг символов и идеологии, укрепляющих режим», пишет автор. Акции также заострили внимание на том, что кремлевские технологии манипуляции общественным мнением не всесильны, считает автор. Она советует критически отнестись к представлению, будто те, кто родился и вырос в путинской России, — это «потерянное поколение», жертвы промывания мозгов.
