Проблема любой реформы – небольшая группа людей, получающая большую выгоду.
Владимир Милов, специалист по энергетике и оппозиционный политик, в недавней колонке в SlonMagazine назвал несколько «забытых реформ» – проектов, которые активно обсуждались 10–15 лет назад, потом были отложены или сами собой заглохли и снова стали обсуждаться сейчас, когда продолжающийся уже несколько лет экономический кризис требует принятия каких-то мер.
Первые две – демонополизация и реформа «Газпрома» и РЖД. C одной стороны, эти реформы необходимы; с другой – трудно представить, что они будут всерьез осуществляться. Конечно, в РЖД необходимо провести чистку после 10 лет торжества тотальной неэффективности и, если верить представленным доказательствам – крайне, на мой взгляд, убедительным, – воровства и коррупции. Но это не та реформа, о которой говорилось много лет. Это, если так можно выразиться, «минимальная гигиена» (судя по редким сведениям, просачивающимся в прессу, такая минимальная гигиена действительно наводится). Но почему серьезные реформы не будут осуществляться даже сейчас, когда действует лучший стимул для повышения эффективности – отсутствие денег?
Проблема с любой реформой, повышающей экономическую эффективность, – например, даже просто предоставление «Роснефти» равного доступа к газпромовским трубопроводам повысило бы конкуренцию и снизило бы цены для потребителей – состоит в том, что практически всегда есть небольшая группа людей, получающая большую выгоду от этой конкретной неэффективности. Лучше всего это видно на примере «импортозамещения» – прошлогодней реформы. Что произошло в результате принятых мер? Пострадала страна в целом – люди и фирмы стали больше тратить денег на те же самые продукты, вынуждены были переключиться на ставшие более дорогими товары более низкого качества, у них осталось меньше денег на все остальное, но кто-то, какие-то люди оказались в большом выигрыше. Например, выиграли владельцы агрохолдингов и других фирм, которые оказались защищены от конкуренции с импортом. Число этих «выигравших» ничтожно в масштабе страны (даже если включить в их число всех работников этих фирм), но их выигрыш очень велик. Конечно, суммарные потери для страны гораздо больше этого выигрыша, но эти суммарные потери размазаны по десяткам миллионов семей.
То же самое относится и к серьезным реформам «Газпрома» иРЖД. Экономический выигрыш от реформ может быть очень большим, но потери влиятельного меньшинства тоже будут значительными. (Не случайно в последние годы основным адептом реформы «Газпрома» был крупный конкурент – «Роснефть».) Реформы с распределенным выигрышем, но с концентрированными потерями у инсайдеров проводятся с трудом даже тогда, когда политики чувствуют давление со стороны граждан и хотят что-то сделать, чтобы улучшить ситуацию. То есть и в этом случае было бы трудно.
