7 января 2015 года власти Центральной Азии, как большинство стран мира, официально осудили террористические акты, совершенные в Париже против французского сатирического журнала Charlie Hebdo. Но им также пришлось учесть чувства верующих мусульман среди своего населения, некоторые из которых, скорее, были возмущены карикатурами. Реакция правительств на эти события показала, что среди них сильны сомнения в том, как они контролируют ислам в своих странах, и они озабочены тем, как справиться с возможными беспорядками и попутными рисками социальной мобилизации, и, следовательно, как выжить этим стремительно теряющим свою легитимность режимам. Кроме того, в случае с Кыргызстаном, неспособность режима адекватно отреагировать на некоторые заявления, открыто защищавшие терроризм, показала хрупкость этого государства, которому приходится регулярно сталкиваться с соперничающими силами.
Весьма вероятно, что подавляющее большинство населения Центральной Азии, принявшее принципы разделения между религией и государством, искренне осудило эти нападения. Но, как и везде в мусульманском – или немусульманском мире – некоторые были возмущены и характером этих карикатур. Издание первого выпуска журнала, появившегося после нападения с обложкой, на которой был изображен Мухаммед, вызвало демонстрации в Бишкеке и в Оше, на которых в общей сложности собрались более тысячи человек. В других государствах подобную реакцию населения немедленно пресекли на корню. Все эти государства ограничили доступ к информации об этих событиях и заблокировали любые попытки организовать демонстрации против нового Charlie Hebdo, подобно тем, которые прошли, например, в Пакистане и в Египте. Социологических исследований или опросов на эту тему проведено не было; а самые авторитарные государства, такие как Узбекистан, изо всех сил пытались скрыть какие-либо проявления солидарности их населения с западными террористами и международными исламистскими движениями. Хотя масштаб отрицательных реакций в Центральной Азии трудно поддается замеру, вполне вероятно, что эти события могли бы мобилизовать конкретные слои мусульманского населения, если бы они не боялись карательных мер со стороны властей.
Режимы Центральной Азии, таким образом, отказались последовать примеру некоторых государств на Ближнем Востоке или даже в постсоветском пространстве: президент Чеченской Республики Кадыров, например, поддержал свое население в огромной демонстрации в защиту ценностей ислама, который, как он утверждает, он представляет. Этот, в высшей степени, политический жест имел целью выбить почву из-под оппозиции в республике, в которой все демонстрации, как правило, всегда подавлялись. Государства Центральной Азии, напротив, предпочли сохранить свой статус светских государств. Понимая растущее социальное противостояние, они наотрез отказались инструментализировать это событие от имени ислама. Этим пришлось заняться мусульманским органам (советам Духовного управления), в значительной степени подчиненных воле правительств, которые подвергли эти карикатуры критике, хотя и в пределах умеренности, как, например, в Казахстане, где муфтий осудил атаки, но и резко высказался по поводу карикатур, которые он посчитал угрозой межконфессиональному миру.
В Кыргызстане дискуссия была более открытой. Турсунбай Бакир уулу, депутат и член партии «Ар-Намыс», открыто выступил в защиту терроризма: он посчитал террористов шахидами (мучениками ислама), а людей, убитых в здании Charlie Hebdo – “пособниками сионизма”, которые не были журналистами, а высмеивали ислам, и, следовательно, заслужили наказание. Бакир уулу не впервые скандализирует публику: в 2014 году он публично разорвал израильский флаг и призвал использовать его как туалетную бумагу.
Ни кыргызские власти, ни партия Ар-Намыс публично не отреагировали на эти заявления, и депутат избежал каких-либо судебных преследований. Отсутствие реакции обостряет дебаты по такому обширному вопросу, как способно ли правительство применить закон, в том числе в тяжелых ситуациях, в отношении официального лица, призывающего к убийству. Власти боятся даже думать о конфронтации с некоторыми политическими кругами, что, на самом деле, проявляется в неравном применении права и возбуждении дел в отношении других заявлений, сделанных в средствах массовой информации, тогда как заявление Турсунбай Бакир уулу, которое само по себе можно квалифицировать как призыв к убийству, осталось проигнорированным.
Вполне вероятно, что остальные страны региона как раз стремились избежать ситуации, возникшей в Кыргызстане: демонстраций, которые могли привести к беспорядкам, и мобилизации оппозиционных кругов, религиозных и других, против установленного порядка и власти. В этих государствах, в которых недовольство режимом растет, выступление против Charlie Hebdo, без сомнения, несло большой риск, и власти успешно пресекли его в зародыше.
