Алексей Фененко опубликовал критический ответ на мою статью «Ядерный фактор в мировой политике: мифы и реальность», размещенную на портале РСМД 8 августа 2015 года. Выражая благодарность Алексею за его интерес к статье и комментарии, хотел бы отметить, что большинство утверждений А. Фененко не вызывают никаких возражений. Они подкреплены известными фактами и ссылками на широкий круг источников и литературы. Однако эти утверждения не ставят под сомнение главный и единственный тезис, выдвинутый в моем эссе.
Ядерное оружие и выживание государств
Мой тезис заключался в том, что, во-первых, обладание ядерным оружием не позволяет государству решить основные, а зачастую даже жизненно важные проблемы собственной безопасности. Во-вторых, ядерное оружие не обеспечивает «международную стабильность» во всех разумных интерпретациях этого термина. Задача моего эссе была, таким образом, весьма ограниченной и заключалась в полемике с популярным среди политиков и экспертов представлением о ядерном оружии как необходимом условии национальной безопасности и международной стабильности.
В подтверждение этого тезиса мной была в частности упомянута неспособность ядерного оружия удержать от распада крупные империи или государства, им обладавшие. Будем откровенны: многие из тех, кто сейчас читает этот текст, уверены в том, что распад Советского Союза не обошелся без участия внешних сил. Наличие у СССР огромного арсенала ядерного оружия ничем этим силам не помешало. Аналогичным образом, окончательный распад Британской империи несколькими десятилетиями ранее, без сомнений, происходил под существенным внешним воздействием на империю. Ядерное оружие не помогло Лондону нейтрализовать это давление. Каким образом данное обстоятельство соотносится с представлением о ядерном оружии как гарантии выживания государств, им обладающих?
А. Фененко утверждает: «Трудно сказать, как разговаривали бы США и их союзники с Россией в ходе грузинского и украинского кризисов, не будь у нее стратегического ЯО». Однако не менее трудно определить, как в действительности наличие у России ядерного оружия повлияло на поведение США и их союзников в ходе этих кризисов. Вряд ли кто-то сомневается в том, что ядерное оружие может быть применено в случае начала большой войны и возникновения угрозы выживания ядерной державы, терпящей в таком конфликте поражение. Сложно, однако, представить, что какое-либо государство осмелилось бы развязать против России масштабную войну. Материальные и репутационные издержки такой войны для агрессора были бы огромны независимо от наличия у России ядерного оружия. А в случае ограниченного военного конфликта ядерное оружие (как тактическое, так и – тем более – стратегическое) вряд ли могло бы применяться – хотя бы потому, что неясно, на какие цели его можно было бы обратить. Поэтому, в частности, представляются неоправданными опасения некоторых представителей политикоформирующего сообщества стран НАТО относительно якобы имеющего место со стороны России «ядерного шантажа».
Стратегическое сдерживание без «ядерной зимы»?
Использование ядерного оружия для внезапного уничтожения ядерного потенциала России (или США, а также практически любой современной ядерной державы) немыслимо, поскольку в любом случае приведет к глобальной экологической катастрофе. Масштабы такой катастрофы не были до конца известны упоминаемым А. Фененко ученым, которые в 1970-е годы беспокоились об угрозе внезапного разоружающего ядерного удара одной сверхдержавы по другой. Можно вспомнить и о том, что десятилетием ранее, в 1960-е годы, ядерные стратеги в США и СССР всерьез обсуждали перспективы жизни после обмена ядерными ударами, в результате которого было бы уничтожено менее четверти населения и половины промышленности воюющих сторон. Только к середине 1980-х годов ученые доказали, что внезапный массированный ядерный удар (не говоря уже о ядерной войне) станет самоубийственным для его инициатора и поэтому в принципе не может быть успешным.
Возможно, опасения сторон, связанные с возможностью внезапного неядерного разоружающего удара, оправданы (хотя как Россия, так и США одновременно заявляют, что в любом случае смогут нанести удар возмездия; Китай данный вопрос официально не комментирует). Однако данное обстоятельство только подтверждает тезис о низкой полезности ядерного оружия как средства сдерживания. Более того, если вы опасаетесь внезапного уничтожения вашего ядерного арсенала, то вы косвенно признаете дестабилизирующую роль этого арсенала, искушающего потенциального противника нанести превентивный неядерный удар.
В качестве средства быстрого уничтожения ядерного потенциала проблему представляют высокоточные неядерные вооружения, активно разрабатываемые сегодня, как минимум, Соединенными Штатами, Россией и Китаем. Угроза обесценивания потенциалов ядерного сдерживания может увеличиться, если системы противоракетной обороны, разрабатываемые не только Соединенными Штатами, но также Россией и КНР, будут доведены до высокой степени совершенства. Однако наличие данной проблемы скорее опровергает тезис об эффективности ядерного сдерживания и уж точно его не подтверждает. Интерес представляет (пока академическая) гипотеза о том, что внедрение новых видов оружия в арсеналы крупнейших держав со временем приведет к отмиранию ядерного оружия как уступающего им по эффективности решения актуальных задач. Если развитие систем высокоточного стратегического неядерного оружия, противоракетной обороны или каких-либо иных новых вооружений будет невозможно остановить (чего нельзя исключать), то не приведет ли это в перспективе к «отмиранию» ядерного оружия как исключительного и самого важного средства защиты? Не будет ли оно признано скорее дестабилизирующим в силу необратимости разрушительных последствий его применения? Не может ли быть достаточным для стратегического сдерживания оружие, способное нанести противнику соразмерный ущерб без риска «ядерной зимы» для всего человечества?
Баланс выгод и рисков
А. Фененко полагает, что, заключая соглашения о контроле над ядерными вооружениями, СССР/Россия и США всего лишь вводили «лимиты на “дестабилизирующие” компоненты стратегической триады», ликвидировали определенные носители ядерного оружия и создавали почву для «согласованного выведения из строя устаревших боезарядов и их носителей». Эти соображения, несомненно, были важны для обеих сторон с точки зрения поддержания двустороннего ядерного паритета. Однако еще важнее то, что Москва и Вашингтон публично представляли свои договоренности как признак добросовестного стремления двух стран к всеобщему и полному ядерному разоружению во исполнение обязательств по Статье VI Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Как СССР/Россия, так и США традиционно были озабочены соблюдением своих обязательств по ДНЯО и стремились минимизировать возможности для критики Москвы и Вашингтона безъядерными государствами за недостаточную приверженность ДНЯО. Более того, 1 апреля 2009 года российский и американский президенты в Совместном заявлении провозгласили «приверженность […] цели достижения мира, свободного от ядерного оружия».
А. Фененко обоснованно считает, что ядерным щитом не стоит «рисковать». Однако в моем эссе тоже не содержалось призыва немедленно избавляться от ядерного оружия. Предлагалось лишь перестать приписывать ядерному оружию те свойства, которыми оно в действительности не обладает – в первую очередь, способность защитить государство от каких-либо угроз, кроме прямой и крупномасштабной (и потому маловероятной) военной агрессии.
В свою очередь, риски, которые это оружие порождает для безопасности международной, являются вполне реальными. А. Фененко верно отмечает, что террористическим группировкам, к счастью, не удалось заполучить ядерные материалы на протяжении предыдущих двадцати и более лет. Однако большинством развитых стран мира, включая Россию, признан факт нарастания транснациональной террористической угрозы, а также увеличения финансовых и организационных возможностей реальных и потенциальных террористов. Вопреки мнению А. Фененко, никем не опровергнутое свидетельство подполковника Станислава Петрова, верно оценившего ошибку системы предупреждения о ракетном нападении в сентябре 1983 года и не запустившего процедуру принятия руководителями СССР решения о ядерном ударе возмездия в течение следующих 10 минут, представляются надежным доказательством реальности соответствующего эпизода.
***
Исходя из понимания низкой полезности ядерного оружия, мы могли бы по-новому взглянуть на актуальные проблемы безопасности России, снизив ощущение уязвимости перед лицом приписываемых другим государствам намерений нейтрализовать российский потенциал ядерного сдерживания. Аналогичным образом, в США могла бы снизиться уверенность в том, что для успешной защиты американских интересов в мире требуется значительный ядерный арсенал. Оставив позади ядерную проблематику и отказавшись от попыток преувеличить роль ядерного оружия как средства взаимного сдерживания и одновременно мишени для «коварного оппонента», Москва и Вашингтон могли бы продуктивнее работать над широким кругом региональных и иных проблем безопасности, представляющих взаимный интерес.
