Как будут складываться экономические отношения Еревана и Степанакерта после вступления Армении в Таможенный союз и Евразийский экономический союз? Возможна ли таможенная граница между Арменией и НКР? Приведет ли обострение ситуации на линии соприкосновения к серьезным последствиям? На эти и другие вопросы в интервью агентству «Новости-Армения» ответил руководитель отдела политических исследований Института Кавказа Сергей Минасян.
— Господин Минасян, что означали заявления Назарбаева в Астане? Есть ли какие-то проблемы с членством Армении в Евразийском экономическом союзе?
– Я думаю, что особых проблем нет. Заявление Назарбаева было больше связано с взаимоотношениями с Азербайджаном и взаимными реверансами, и не создало реальную проблему для Армении. Я вообще удивлен реакцией по этому поводу в армянском обществе. Мне казалось, что ни для кого не являлось секретом то, что полноправное, полноценное членство в Таможенном союзе или Евразийском союзе может иметь только Республика Армения.
Я почему- то думаю, что с 1991 года Нагорно-Карабахская Республика является самостоятельным государством, пусть и не признанным, но со своими собственными границами, президентом, Конституцией, парламентом. Нагорно-Карабахская Республика не является частью Республики Армения, а в Таможенный союз или в Евразийский союз входит Республика Армения. Другое дело, и это действительно правда, что Нагорный Карабах с Арменией образуют де-факто единую политическую, военно-стратегическую, экономическую и таможенную общность. Де-юре, как и со статусом Нагорного Карабаха, многие вопросы не формализируются в рамках традиционного международного права, но де-факто всем очевидно, что Нагорный Карабах находится в одной экономической и таможенной зоне с Республикой Армения.
Так и будет продолжаться, вне зависимости от того, когда и как Республика Армения станет полноправным членом данного экономического объединения. И более того, очевидно также, что принцип «де-юре – де-факто» будет работать так, как подразумевалось, что он будет работать в случае подписания ассоциированного членства с ЕС.
Всем очевидно, что Нагорный Карабах является главным смыслом, целью, результатом принятия Арменией решения о вступлении в Таможенный союз. Армения приняла такое решение исходя из фактора безопасности Нагорного Карабаха и Армении. Соответственно, никакое иное решение, кроме модели «де-юре — де-факто» действовать не может.
– Возможно установление таможенной границы между Арменией и Нагорным Карабахом? Может ли появиться подобное требование, скажем, со стороны Казахстана?
— Формально, это есть и сейчас, так как речь идет о двух различных государствах. Между Арменией и Нагорным Карабахом нет никакого соглашения о единой, объединенной таможенной зоне. Формально, на бумаге у Армении и Нагорного Карабаха, как бы, различные таможенные пространства. Другое дело, что в реальности — это единое экономическое и таможенное пространство. Соответственно, даже если что-то и будет на бумаге, то это абсолютно не означает, что то же самое может быть в реальности. Это просто невозможно.
– А армянские власти рискнут пойти на этот шаг, даже формально?
– Вопрос в том, что если оставить в стороне любого рода фобии, наличие таможенного пункта между Нагорно-Карабахской Республикой и Евразийским союзом, тоже является неким символом субъектности данного пространства. Соответственно, даже в этом плане как бы вся эта паранойя мне абсолютно непонятна. Есть реальность и есть какие-то фобии, которые не имеют никакого отношения к реальности.
Всем очевидно, что в реальности будет единое таможенное пространство. Будет ли таможенный пункт, в котором жители приграничного Бердзорского района будут за счет Евразийского союза получать зарплату и решать некоторые экономические вопросы — это тоже будет не очень плохим вариантом. Будет ли таможенный союз между Нагорным Карабахом и Республикой Армения, который будет являться формально границей между Евразийским союзом и Нагорно-Карабахской Республикой — будет неплохой повод говорить о правосубъектности самого Нагорного Карабаха
Опять- таки, мы сталкиваемся с тем, что фобии внутри армянского общества серьезно отличаются от той реальности, которая есть на самом деле.
– Но все же, представители армянской власти готовы пойти на установления таможенного пункта? Ведь они неоднократно заявляли, что никакой таможенной границы между Арменией и НКР не будет.
– В реальности, его не будет. Будут ли найдены какие-то иные половинчатые решения, я не знаю. Даже если будет такое требование, понятно, что Армения не может на такое пойти.
– Чем объясняется последнее обострение ситуации на линии соприкосновения? Может ли это иметь серьезные последствия?
– Нет, как и в предыдущие 10 лет, я отвечаю на тот же самый вопрос теми же самыми словами: это цикличное обострение на линии фронта, которое не может привести к возобновлению боевых действий по одной простой причине: случайного конфликта, который перерастет в полномасштабную войну быть не может в условиях наличия у сторон сотен, если не тысяч танков, боевых машин, артиллерии и так далее, в условиях, когда катастрофическая цена войны осознается всеми сторонами.
Принятие Азербайджаном как единственной стороной, заинтересованной, хотя бы на словах, в полномасштабной войне, решения о начале боевых действий также невозможно, так как этому не способствует ни сохраняющийся военно-технический баланс в зоне конфликта, ни позиция международного сообщества, даже на фоне усиливающегося противостояния между Россией и Западом. Недавно три сопредседателя (ОБСЕ) подтвердили, что у них могут быть проблемы, конфликты по многим вопросам на постсоветском пространстве, но есть как минимум консенсус в одном вопросе — это невозобновление боевых действий в зоне карабахского конфликта.
Соответственно, каких-то предпосылок к дальнейшей эскалации конфликта я не вижу. Но с другой стороны, я также к сожалению не вижу причин того, почему эти трагические события не будут повторяться. К сожалению, это будет продолжаться до тех пор, пока Азербайджан окончательно не поймет, что ни военная угроза, ни сама военная опция не являются политически реализуемой для него возможностью.
– На последних выборах в Европарламент евроскептики добились существенных успехов. Как этот факт может повлиять на отношения Армении с ЕС?
– Новый состав Европарламента и Еврокомиссии станет реальностью где-то в октябре-ноябре нынешнего года. К этому времени, я думаю, будет полностью решен вопрос членства Армении в Евразийском союзе, будут ясны рамки участия Армении в этом интеграционном объединении. С другой стороны, я думаю, что уже будет определенность в более глубоком конфликте России с Западом в целом, и с Европейским союзом в частности. Будут ясны те рамки, в которых Армения может себя позиционировать. Наконец, самое главное, новый состав Еврокомиссии, который будет сформирован на основе выборов в Европейский парламент, также к этому времени, видимо, определится с дальнейшим форматом программы Восточного партнерства.
То есть, ответ на ваш вопрос будет дан уже в октябре-ноябре этого года, когда в трех указанных факторах будет некая определенность. Тогда будут ясны форматы, станет ясно, как будет называться новый формат участия, какие дальнейшие шаги будет делать Армения с Европейским союзом в этом направлении, базируясь на том, о чем уже есть юридическая договоренность во время Вильнюсского саммита. Армения и ЕС договорились о разработке новых рамок. Какими будут эти рамки, думаю, будет ясно уже осенью.
– А как на отношения Армении с ЕС могут повлиять события на Украине, конфронтация России с Западом?
– С одной стороны, представляется, что легкого и быстрого решения в Украине уже точно не будет. Есть большая опасность того, что дальнейшая динамика будет только негативной. С другой стороны, мне кажется, что Россия и Запад пытаются избежать дальнейшей эскалации во взаимоотношениях друг с другом. То есть, с одной стороны, ситуация в самой Украине будет ухудшаться из-за внутренних причин, но поскольку Россия в ближайшей перспективе не будет вторгаться на юго-восток Украины, соответственно, дальнейшая степень эскалации между Россией и Западом будет сохраняться на достаточно низкой, скажем так, точке. Но в то же время, я думаю, что эскалация гражданской войны в самой Украине, человеческие жертвы и отсутствие перспектив какого-то политического урегулирования — все это будут сохраняться и даже ухудшаться.
Что касается Армении, то сделанный в сентябре разворот (решение о присоединении к Таможенному союзу) был, мне кажется, в качественном плане намного более серьезным, чем те развития, которые мы видим сейчас. Понятно, что любого рода ухудшения и эскалация напряжения между Россией и Западом снижает для Армении поле маневров. Но я не думаю, что это перейдет какую-то грань, когда взаимоотношения Армении с ЕС и США будут ухудшаться. Это будет просто осознанием всеми сторонами некой «красной черты», которую ни те, ни другие не будут переходить в своих отношениях, например, в военно-политической сфере и секторе безопасности. Удастся ли совместить политические, гуманитарные или экономические составляющие, продолжить или развивать их — это самый важный вопрос, представления о котором у нас будет только осенью.
Читать статью | © Новости-Армения
http://www.yerkramas.org/2014/06/02/minasyan-novyj-format-vzaimodejstviya-armenii-s-es-opredelitsya-osenyu/
