Продолжающиеся дебаты об адекватном ответе Запада на действия России на Украине становятся все жарче. Являются ли санкции эффективными? Следует ли на какое-то время оставить их на прежнем уровне или же ужесточить? На каких условиях их можно будет ослабить? Должен ли Запад (или отдельные страны) оказывать Украине широкомасштабную военную помощь? Кроме того, разные страны поддержали санкции по разным причинам, рассчитывая на разные конечные результаты, поэтому по мере углубления кризиса напряженность только возрастет.
В пользу каждого из вариантов можно привести множество аргументов, но почти у каждого из них есть один и тот же недостаток: все они представляют конфликт одномерным и, соответственно, предусматривают однозначный — черно-белый ответ. Дело в том, что на Украине и вокруг нее одновременно ведутся три отдельные, но пересекающиеся друг с другом «игры». И ситуация в высшейстепени осложняется тем, что эффективность различных политических стратегий, в том числе и санкций, в разных «играх» не одинакова. И если не учитывать изначально сложный характер кризиса, то споры, которые, как кажется, уже становятся все более бессмысленными, обострятся еще больше.
А теперь — о трех «играх» поподробнее:
(1) «Победа или Минск». Эта «игра» сводится к выбору между продолжением войны до тех пор, пока Киев не восстановит полный контроль над сепаратистскими районами, и переговорами. Для достижения первого необходима военная победа. На сегодняшний день это является главной темой споров в Киеве — те, кто настаивает на продолжении АТО (антитеррористической операции), сильны и считают минские соглашения отступлением и фактической сдачей территории агрессору. Россия тоже принимает участие в этой в этой «игре»: всякий раз, когда кажется, что Киев вот-вот одержит победу, Москва усиливает помощь сепаратистам, демонстрируя, что и дальше будет пускать в ход превосходящую силу, пока Киев не согласится на переговоры о статусе двух проблемных областей — Донецкой и Луганской.
США, Великобритания, страны Балтии и некоторые другие игроки ввели санкции, чтобы остановить вмешательство России. К этой же категории мер относятся и предложения о военной помощи, чтобы предоставить Украине возможность запретить России участвовать в «игре».
Однако, многие другие страны ЕС, по всей видимости, считают, что посадить Москву за стол переговоров можно с помощью более действенного средства — через санкции. Есть основания полагать, что в этом нет никакой необходимости — ведь российский президент Владимир Путин и так уже сидит за этим столом и с нетерпением ждет переговоров. Москва постоянно демонстрирует, что хотела бы прекратить вооруженные столкновения, сохранив при этом лицо (то есть, частично победив — по крайней мере, добившись автономии для двух сепаратистских областей).
Фактором, осложняющим эту «игру», является явная неспособность Москвы понять разницу в мотивации различных стран Запада, а также убежденность, что ВСЕ санкции направлены на то, чтобы остановить ее действия. Такое представление лишь усиливает непреклонность и еще больше усиливает намерение и дальше оказывать военную помощь сепаратистам.
(2) «Значение Минска». Эта «игра» предусматривает определение будущего статуса двух сепаратистских областей и в значительной степени отодвигается на задний план продолжающимися вооруженными столкновениями. Однако если переговоры начнутся по-настоящему и всерьез, то будет очень трудно договориться о масштабах автономии для сепаратистских областей. Поэтому эта «игра», вероятнее всего, обречена на неудачу.
С другой стороны, санкции скорее всего будут наиболее эффективными именно в этом контексте. За закрытыми дверями гораздо легче уступить в мелочах — на первый взгляд, технических, чем в серьезных, весьма очевидных вопросах. И если разыгрывать карту санкций правильно, то можно повысить вероятность успешного исхода игры.
Эти две игры (1) и (2) осложняются еще и тем, что ни одна из участвующих в них столиц не имеет полного контроля над соответствующими игроками: Москва в полной мере не контролирует сепаратистов, Киев не имеет полного контроля над добровольческими батальонами и радикальными националистами, Вашингтон и европейские столицы не в состоянии управлять собственной внутренней политикой. А это повышает вероятность эскалации, в которой никто не заинтересован, но которая по-прежнему вполне возможна.
В обеих этих «играх» Украина находится в невыгодном положении, поскольку является игроком, который будет вынужден продолжать АТО с сомнительными (но неизбежно кровавыми) последствиями или же пойти на максимальные уступки. Вместо этого, она, возможно, захочет попытаться изменить всю ситуацию:
(а) Вероятно, было бы целесообразным, если бы украинское правительство переключило свое внимание с АТО на политические и экономические реформы, долгое время остающиеся без внимания. Не стоит забывать, что именно они были основной движущей силой для участников Майдана, причем, этого ждут и западные партнеры Украины. Именно в этой области и будет окончательно решаться будущее Украины. Но пока правительство Порошенко-Яценюка уделяет слишком мало внимания основам экономической и политической системы, сосредоточившись — что вполне понятно — на АТО. Однако успешные реформы могли бы способствовать усилению и консолидации общественной поддержки и при этом укрепить позиции Украины в отношениях с другими странами.
(б) Любые переговоры по вопросу статуса двух сепаратистских областей ставят Украину в невыгодное положение. Было бы разумнее рассмотреть вопрос об усилении статуса ВСЕХ областей. Если предоставить более широкие права только двум областям, это будет выглядеть как поощрение сепаратизма и даже в краткосрочной перспективе окажется нерациональным. А вот децентрализация в разумных пределах (например, как в Германии) могла бы помочь ограничить требования сепаратистов, и переговоры при этом не выглядели бы как уступки.
(3) «Глупо, ведь мы живем в XXI веке» (перефразируя высказывание британского премьер-министра Дэвида Кэмерона). Продолжающийся конфликт трактуется как вызов России, ее попытка поставить под сомнение принципы мировой системы. Эта «игра» ведется с той целью, чтобы поставить Россию на место, и предполагает полную смену позиции России и отмену ее действий — в том числе и в отношении Крыма, который в первых двух «играх» на карту не ставится. Глобальные стратегические последствия действий России, по всей видимости, для США, Великобритании и ряда других стран имеют первоочередное значение. А это означает, что они вероятнее всего воздержатся от отмены санкций, даже если «игры» (1) и (2) закончатся успешно. Это, в свою очередь, спровоцирует конфликт со странами Евросоюза, которые рассматривают санкции в контексте достижения более скромных целей.
Кроме того, это та «игра», в которой санкциям отведена в лучшем случае второстепенная роль. Для полного отступления, вероятно, потребуется полная смена караула в Кремле,— подобно тому, как приход к власти бывшего президента Михаила Горбачева привел, в конечном счете, к окончанию холодной войны. Для такой смены власти вряд ли потребуется «московский Майдан» — она произойдет более организованно (то есть в плановом порядке).
Недавно Самюэль Чарап (Samuel Charap) и Барнард Сачер (Bernard Sucher) предложили другой вариант игры (3). Они считают, что для устойчивого урегулирования должно быть достигнуто соглашение о безопасности в регионе на более широкой основе (по всей видимости, даже более широкой, чем в регионе, поскольку Россия выражает недовольство тем, что внешнеполитические интересы США распространяются и на другие регионы, например, Ближний Восток и Северную Африку). А санкции в этом контексте можно было бы использовать в качестве козыря в переговорах. И хотя достижение такого соглашения на широкой основе весьма желательно (и санкции на самом деле, могут сыграть свою роль), маловероятно, что западные страны (и прежде всего, Соединенные Штаты) согласятся пересматривать в широком смысле принципы мировой системы.
Выводы, которые можно сделать из этого обзора, заключаются в том, что санкции будут эффективными лишь в определенных сценариях, а в других случаях они скорее всего будут играть лишь ограниченную роль или даже окажутся контрпродуктивными. Для эффективного использования санкций необходимо будет выбрать оптимальную ситуацию для их применения и точно сформулировать конечные цели — то есть условия, выполнить которые ключевым западным игрокам, возможно, будет очень нелегко.
