Различное восприятие реальности
Только что вернулся из поездки в Украину, где прочитал серию лекций в Киеве, а затем в Москве. Впечатления неоднозначные, так ведь и реальность совсем сумбурная. В/на Украине, с одной стороны, явственно виден и слышен патриотизм: "На Майдане мы одними лопатами отбились, а тут, с оружием, мы им устроим Чечню!" И тут же можно встретить совсем противоположный дискурс: "Позор, вертолеты собираем из старых запчастей, бронежилеты покупаем на свои деньги,"- делится на украинском языке бывший строительный разнорабочий из Львовской области.
Несколько иную оценку войны на востоке услышал от строителя из центральных областей, он тоже сельский и украиноязычный: "Из нашего района призвали 350 человек на военные сборы, 200 привезли в гробах через две недели" (Не знаю, конечно, кто и как считал, но такие вот разговоры.)
На Обаму порой искренняя наивная обида — почему он нас не спасает? Обижаются особенно молодые интеллигентки, поездившие на западные стипендии по продвижению демократии.
Плохо с отоплением (в гостинице, где я остановился, было +18), и уже объявлено, что на зиму на длинные каникулы закроются школы и ВУЗы. Гривна обесценивается, появился и черный рынок валюты. Меня регулярно спрашивали, куда бы уехать. Жаловались на мелочную бюрократизацию всего (в Киево-Могилянской академии для поездки на конференцию в тот же Львов доценту требуется собрать шесть подписей на узнаваемо советский «бегунок»! Чем там в результате заняты целые дни деканы и проректоры? Что особенно раздражает людей при мизерных доходах.
Крещатик и окрестности очищены и отремонтированы, там идет плотный поток автодвижения. Входная арка на киевском стадионе "Динамо" совсем новенькая, будто и не горевшая прошлой зимой во время боев «майдановцев» с милицией. Только на Институтской портреты погибших и самодельные иконостасы. Сгоревшее здание Дома профсоюзов завесили громадной рекламой.
Милиция ныне на месте и выглядит вполне уверенно в себе. Все признают, что правопорядок восстановился за несколько дней или максимум (пессимисты) за две-три недели в марте. Сгоревшие будки ГАИ на трассе тоже восстановили и кое-где укрепили мешками с песком.
Публика в городе нарядная, хотя селяне и свои деревенские мигранты явно видны в толпе на улице. Много грузин, не как в России, но не видел таджиков. Своих внутренних мигрантов хватает. Вообще, людской поток на улицах весьма пестрый, но при этом какой-то совсем не агрессивный, что в крупном городе приятно удивляет.
В сувенирных киосках на Андреевском спуске появилось много "запорожской" национально казачьей символики (и в городе попадаются молодые мужчины с чубами то ли под панков, то ли запорожцев). Продаются и военного стиля шевроны с веточкой укропа и надписью "УКРОП". На улицах много машин, нарядно раскрашенных под украинские вышиванки — натянули пленку, которую в разнообразнейших цветах продают на базарах.
Политики-сплошь-патриоты и обескураженная элита
Очень много политической рекламы, причем далеко впереди всех по патриотизму, по эмоциональности, даже надрыву, и, кстати, по изощренному профессионализму плакаты и ролики "Батькивщины" Тимошенко. Видно, что партия вложилась в выборы по полной. Сама Юлия идет в списке своей партии второй, а на первом месте — Надя Савченко, оператор-наводчик боевого вертолета, которая уже несколько месяцев находится в российской тюрьме. Специалист по рекламе, молодая украинка, тут же замечает: «Портрет Нади (Савченко) на 40% фотошоп с телеэкрана, а Юли (Тимошенко) вообще чудо техники». Я согласен, портреты этих двух совсем непохожих женщин выглядят чудно.
На втором месте по эмоциям и еще большему патриотизму — лидер Радикальной партии Олег Ляшко, где "ш" рисуется в виде сельских вил.
У Петра Порошенко плакатов намного меньше и они какие-то советские, напоминают застывшие лица из Политбюро ЦК КПСС.
В политической рекламе совсем мало социальных требований, хотя они попадаются — от Оппозиционного блока пугают пенсионеров ростом цен на все и падением пенсий. Один раз видел хулиганскую рекламу: «War — НЕТ, Peace — ДА!» Подписано: «Darth Vader».
Все основные партии, идущие на выборы — про-НАТОвские, особенно "Батькивщина". В населении, судя по опросам, эту позицию поддерживает меньшинство, но выбирать им не из кого, потому скорее всего будет большая неявка на выборы. Если не будет, то будут большие основания усомниться в результате.
Понимать рекламу украинских националистических партий мне сложно, хотя как уроженцу Кубани казачья «балачка» мне родная. Такое впечатление, что этот украинский последовательно де-руссифицируется и в итоге начинает звучать почти как польский. Язык сейчас выбор очень политический. Перед приездом в Киев я опасался именно вопросов языка в разговоре и на лекциях. В итоге я выступал со своими лекциями на русском, но в начале непременно спрашивал аудиторию по-украински и по-английски, на каком языке мне говорить? Как будет легче? На сей раз, в отличие от прежних моих приездов, ни разу нигде не было требования перейти на украинский, с переводом. Хотя украинский на улицах и в университетских коридорах слышен и в явно бытовом обороте. Украина украинизируется, и это, возможно, дает достаточно уверенности в себе, чтобы стать троязычными: украинский, английский, русский используются молодыми преподавателями и студентами, на мой взгляд, одинаково легко.
Чего никто не замечает — где "Свобода" Олега Тягнибока? Интересные данные приводят киевские социологи, которым можно верить, потому что это молодые нео-марксисты (кто ж их будет подкупать?). Их опросы показывают, что активность Евромайдана где-то на 80% обеспечивали именно члены "Свободы" и "Правого сектора", устраивая всяческие акции. Но в боях погибли не их активисты. После всплеска, как и накануне революции, ультраправых практически нет на политической арене. Мальчишки из "Правого сектора" устраивают молодежные рейды по казино и прочим злачным местам, якобы против российской мафии. Если бы не ныне фирменные "балаклавы" на их головах, то они вполне сошли бы за комсомольцев 1920-х годов. Милиция рейдам явно не особенно рада. "Правые" задиристо лезут в драки, что попадает на первые полосы газет и сайтов, но и их самих бьют охранники частного бизнеса до крови, иногда до реанимации.
Дмитрия Яроша слышно, но как то отчаянно он звучит и задавленно, всерьез не воспринимается никем из тех, с кем я говорил, включая националистов, что интересно и не совсем мне осталось понятно.
Самый щекотливый и волнующий всех предмет обсуждения среди экономических и политических элит в Киеве — кого посадили, где идут выемки документов, кто бежал из страны (таких среди них много), и что с заводами и активами, похоже, уже бывших олигархов. Но здесь сразу возникают споры: сохранил ли что то Ринат Ахметов, откупится ли от австрийского суда Дмитрий Фирташ, все ли обратили в политические и военные проекты Игорь Коломойский или Петр Порошенко, и возьмут ли они еще свое.
Элиты в Киеве, как и в Москве, заметно более обескуражены и испуганы, чем основная масса населения. Им явно есть, что терять, и они не знают, как приспособиться.
Люди с Донбасса в замешательстве
В Киеве много "переехавших" с Донбасса. Но их не называют беженцами. В Москве их тоже много, причем в Киеве номера машин знают только те, кто разбирается в украинских буквенных кодах, а в Москве украинские флажки на номерах заклеивают флажками ДНР и ЛНР. В Киеве начали клеить на номера флаги Евросоюза, причем, как я понял, официально. На громаднейшем сталинских времен здании МИД Украины висит два громаднейших флага — Украины и ЕС. Неподалеку на таком же монументальном здании политической полиции СБУ, бывшей КГБ, висит во весь фасад флаг только Украины.
Люди с Донбасса в полном замешательстве — неужели вот так сразу потеряли квартиры, работу, привычную жизнь? В отличие от армян из Баку, уехавших в результате армяно-азербайджанского конфликта, с Донбасса многие уехали в самом начале военных действий и сейчас с неверием в беду такого размаха собирают слухи о том, как обстоят дела дома. А там, судя по тем же разговорам, с одной стороны единение в общей беде (люди заботятся о стариках, делятся консервами, весь подъезд готовит вместе на костре) и одновременно поднялась уголовщина, слышно о переделе бизнеса (хотя какой там бизнес остается?), угоны машин из тех, что остались, идут захваты квартир.
Очень много разрушений от артиллерийского огня украинских войск, причем, похоже, безрезультатного. Видимо, страшно было лезть в городские кварталы, поэтому палили по возможным огневым точкам из пушек. В итоге так и не взяли основные города под контролем сепаратистов, но нанесли массу разрушений. Это обескураживает даже тех, кого я весной знал как вполне лояльных украинских граждан, вовсе не собиравшихся жить в каком-нибудь новом анклаве типа Приднестровья. Но за лето многое трагически изменилось. У обывателей совсем потрясенный вид и какие-то свои дикие истории про соседку, разорванную едва не пополам снарядом или миной и так пролежавшую сутки посреди двора из-за не умолкавшей перестрелки, или подстреленную снайпером собаку, которую выгуливали на улице.
Уже в Москве я встретил парня с Донбасса, который у себя в Луганске ходил на все митинги Евромайдана. Он говорит, что где-то в феврале-марте вдруг прозрел и понял, что это ведь его в Киеве обзывают "ватником" и "быдлом". И вдруг парень понял, что на самом деле он — русский. Таких на самом деле оказалось очень много. Судя по рассказам нескольких респондентов, таких неопределившихся с идентичностью активистов или просто аполитичных болельщиков немало среди донбасских ополченцев. Парень, с которым я беседовал в Москве, работал водителем маршрутки и был заядлым болельщиком киевского "Динамо" (интересно, почему не "Шахтера", но не успел спросить). Короче, любит шумно провести выходные. Однако в ополченцы не пошел, скорее всего потому, что у него семья и просто потому, что было, куда уехать — кум давно звал в Москву зарабатывать на стройках. Типичная «миграция по цепочке».
Поражает, но не удивляет, скольких строителей я встретил среди украинцев, как восточных, так и западных. Конечно, стройка — удел мигрантов эпохи деиндустриализации. На втором месте среди мужских занятий времен тотальной безработицы — таксисты. Нередко строители и таксисты — одни и те же люди. Удивительно ли, что жизненные истории и «западенцев», и «донбасских» настолько похожи друг на друга? И так же мало отличаются их политические траектории и воззрения, только они противоположных знаков и разных флагов. Война в самом деле братоубийственная.
Говорят, что ополченцам платили около 1 тыс. долларов в месяц, но в последнее время платить перестали. Некоторые пошли добывать себе с помощью автомата. Говорят, даже командиры их посылают. Говорят, говорят.. но проверять я не берусь. Наверное, мне хватило опыта Чечни в 1990-е годы. Киевских молодых социологов приходилось отговаривать от исследовательских поездок на Донбасс, хотя их порывы благородны, понятны, и нужны науке. Но еще больше науке нужны жизни этих молодых социологов. А на Донбассе сейчас всплывает слишком много трупов людей, убитых по непонятным, но явно неполитическим причинам, и все с «огнестрелом».
Пока не ясно, возвращаются ли с Донбасса в Киев добровольцы-националисты, в каком виде и настроении они возвращаются? Мне показалось странным, что эти вопросы даже редко кому в голову приходят. Значит, пока не вернулись.
Короче, сумбур и гнетущая неуверенность. Людям хочется поговорить, а вроде все сказано и никто ничего нового не может сказать. Оттого столько приставали ко мне, но и мне сказать особенно нечего. Куда уехать? Я бы советовал в Белоруссию. Может, как-то встроитесь там — в Австралии и Канаде, я сильно сомневаюсь, что встроитесь.
Про Москву вроде все понятно, однако меня поразило, что о вероятном провале Путина и крахе экономики говорят даже не вполголоса, а вполне открыто и громко, по крайней мере в элитных кругах. И здесь тоже элиты страшно далеки от народа, и еще более в сумбуре. Также и мне сказать им было по сути нечего. Гнетущее чувство, что худшее еще вовсе не позади.
